– Настоящий человек не должен меняться, – ответил Мракгордо.

– Настоящий человек должен меняться, – сказал вдругТаргитай. Он старался говорить важно, но при беге получалось плохо. – Толькодурни не меняются.

Олег бежал молча. Мрак на ходу ткнул его в бок – не спи,замерзнешь. Волхв выдавил с неохотой:

– Меняются. Сегодня дурость одна, завтра – другая. То, что вчерамудрость, сегодня – обыденность, а завтра и вовсе дурость. Все мы умные заднимчислом.

Он перепрыгнул расщелину. За сапоги цапнуло темное, хищное,выбросившее длинные цепкие лапы. Мрак на ходу стоптал, неодобрительно хмыкнул:

– А вещие на что? Зри, что будет умностью, что – дуростью.Той дорожкой и потопаем.

Олег ответил тоскливым голосом:

– Ничего не зрю… Не знаю, но туда мой дар не проникает.

Мрак оскалил зубы в широкой усмешке:

– Нет, потому что нет. Нету, разумеешь? Только будет. Абудет то, что сотворим. Мудрый ты как-то местами, вроде божьей коровки! Простыхвещей, ну совсем простых, не понимаешь!

Простых никто не понимает, подумал Олег сердито. Их простопринимают. Это в сложные вгрызаются. Всяк в сложных знаток и мудрец, всяк всезнает и другим указывает…

Мрак остановился, мешок полетел на землю.

– Передохнем.

Таргитай огляделся:

– Местечко очень удобное. Мягкая травка, ручей. Здесь иполежим, перекусим.

– Ты прав, – кивнул Олег. – Местечко – лучше не выбрать. Тымог ошибиться, но не эти тыщи зубатых муравьев!

Таргитай подскочил как ошпаренный.

Олег проснулся, научился спать чутко. Мрак люто бил оземьнечто желтое, сухое, с вывернутыми суставами. Оборотень трудился молча, землягудела, существо верещало отвратительным скрипучим голосом, словно ножомскребли по камню.

Олег в красном свете догорающего костра рассмотрелизувеченную девку: в лохмотьях, с грязными нечесаными волосами, воспаленнымигнойными веками. Мрак свирепо молотил ею по земле, как только жизнь ещетеплилась, топтал, хватал снова и бил о деревья.

– Мрак! – заорал Олег. – Это кто?

Мрак зло оглянулся:

– Ты волхв, ты и ответь!

Олег перелез через спящего Таргитая, тот не шелохнулся,храпел, раскинув руки.

– Ты бы отпустил несчастную… Что тебе сделала?

Мрак с размаха хрястнул жертвой о ствол вяза. Деревозагудело, посыпались листья, куски коры и сучья. Несчастная завопила громче,лицо и руки были в странно белесой крови.

– Мне ничо, – огрызнулся Мрак. – А вот тебе… Отпустить?

– Нет-нет, тогда держи, – крикнул Олег поспешно. – Кто это?

– Ломота, если угадал… А то и Жовтяница. Тебе мало, что тебяеще в детстве покусала Лякливица?

Он с размаха ударил ею оземь. Пыль закрыла Таргитая, чихнул,но не проснулся. Мрак с отвращением разжал пальцы, вытер ладони. Существопопыталось подняться на дрожащих ногах, но руки подломились, упало в пыльразбитым лицом.

– Силен, – проговорил Олег потрясенно. – Не думал, что можнотак внучку самого Чернобога… Она меня куснула?

– Я, похоже, успел раньше.

– Куснуть?

Ломота кое-как воздела себя на ноги. Горящие желтые глаза отыскалиМрака, синий рот изогнулся в жуткой гримасе.

– Ты… умрешь… Скоро, ужасно!

Мрак потянулся, зевнул.

– Опять та же песня. Мамка твоя где? Еще бы и ее…

Ломота отступила. Кровь засохла и осыпалась грязнымиструпьями. Разбитые губы, только что толстые, как оладьи, стали как две бледныепиявки.

– Прежде встретишься с моими сестрами!

– С кем еще? – осведомился Мрак. – Кикимору бивал, Навьюгонял, Пропасницу еще в деревне отвозил по первое число… Лякливицу бывстретить! А то наш волхв больно пужливый.

– Ты еще встретишь Черевуху, Людницу, Огневицу…

Мрак сказал довольно:

– Значит, долго жить будем: вон их сколько! Плодовитая твоямамка. Как поросная мышь. Видать, трижды в год поросилась. Эх, добро бы такплодилось, а то все погань да погань…

Ломота исчезла, только слышалось затихающее шлепанье босыхног. Мрак лениво подвигал палкой угли. Взвился столбик искр. Олег не ложился,загибал поочередно пальцы. Губы волхва неслышно шевелились.

– Разуйся, – посоветовал Мрак с лицемерным сочувствием. – Ихже двенадцать, даже я знаю.

Олег сбился, начал снова:

– Черевуха, Людница, Огневица, Коркуша, Глуханя, Гризачка,Жовтяница… Мрак, мы одолели магов, но как будем драться с богами?

– А эти твари – богини?

– Вряд ли. Но все-таки бессмертные.

Мрак пожал плечами:

– Вишь, отделал и бессмертную. А чтобы совсем, надо неболеть, только и всего. И не пужаться. Тогда и Лякливица ничего не сможет.

– Мрак, разве люди когда-нибудь перестанут пугаться?..Ладно, но как одолеем Мару? Она страшнее своих дочерей. Дочь самого Чернобога!

Мрак проворчал, уже засыпая:

– Что думать заранее? Пусть конь думает, у него головапоболе…

Он умолк на полуслове. Олег с несчастным видом лег с другойстороны костра, отгородившись от злой ночи жарким огнем. Ему надо думатьзаранее. Он не Мрак, который в любом деле сразу находится. Правда, какнаходится – хватает секиру!

Наутро увидели вдали столб черного дыма. Он поднимался всиневу быстро и стремительно, ввинчиваясь в небесную твердь как чудовищныйколоворот, но пробить не мог, расползался тонкой и черной кроной немыслимогодерева.

По мере того как приближались, столб превратился висполинскую черную гору. Воздух стал жарким, невры ощутили устойчивый попутныйветер. Черная гора, совершенно отвесная, одинаковая по ширине у основания ивершины, упиралась в небо, растекалась по небосводу.

Острые глаза Мрака уже узрели красное у основания. Ветердонес запах гари.

– Что там может так гореть? – спросил Олег.

– Кто у нас волхв? – ответил Мрак.

– Перед неведомым все одинаковы.

– Только дурни одинаковы. А ты – волхв!

Багровый чадный огонь вылетал, похоже, из трещин в земле. Помере того как невры подходили ближе, трещины разрастались в ущелья. Издаливидны были обугленные и оплавленные края, из глубины вылетали лохмотья копоти.Воздух сухой, жаркий, пропитанный запахом горелой земли.